Антитела

Малдер удивленно приподнял брови:

— Серьезная организация собирает под своими знаменами огромную разъяренную толпу, а власти не могут отыскать хотя бы одного из ее членов?

Письмо, в котором демонстранты брали на себя ответственность за взрыв, находилось в лаборатории ФБР. Эксперты надеялись, что ближе к вечеру им удастся продвинуться в поиске лиц, стоящих за «Освобождением». Судя по тому впечатлению, которое оставила у Малдера эта записка, ее автором был наивный дилетант.

Окинув взглядом почерневшие стены, Малдер и Скалли вошли в лабораторию, внимательно глядя себе под ноги. В нос Малдеру ударила вонь копоти, горелого пластика и других химических соединении.

Стоя среди развалин и рассматривая с вершины холма лес и город, он пытался воочию представить себе ту ночь две недели назад, когда по гаревой дорожке шагал неудержимый поток разгневанных демонстрантов.

— Это зрелище наводит на мысль о крестьянах с факелами в руках, — сказал Малдер, рассматривая шаткий потолок, потрескавшиеся колонны и обвалившиеся стены. Потом он осторожно шагнул в пространство, которое некогда служило вестибюлем. — Я представляю себе толпу разгневанных людей, которые бегут к вершине холма, чтобы спалить ненавистную хижину колдуна и убить книгочеев.

На лице Скалли появилась растерянная мина.

— Откуда такая злость, такая ярость? — спросила она. — Какими мотивами руководствовались эти люди? Кеннесси изучал раковые заболевания. Из всех существующих наук онкология менее всего могла бы привлечь внимание и вызвать гнев демонстрантов.

— Вряд ли их беспокоили вопросы онкологии, — заметил Малдер.

— Тогда что же? — спросила Скалли, хмурясь. — Опыты на животных? Уж не знаю, какими экспериментами занимались в лаборатории, но мне не раз доводилось вести следствие по делу защитников прав животных. Самое худшее, на что они способны, — это открыть клетки и выпустить на волю кошек, собак и крыс. До сих пор я ни разу не слышала о выступлениях, которые кончались бы кровавым насилием.

— Думаю, причиной тому послужили сами принципы, заложенные в основу проекта Кеннесси, — отозвался Малдер. — Должно быть, его замыслы кого-то крепко напугали. Иначе чем ты объяснишь то, что все материалы ученого оказались под семью замками?

— Как я понимаю, у тебя уже появилась догадка.

— Дэвид Кеннесси и его брат переполошили научную общественность своими опытами, в которых они использовали нетрадиционные подходы, отвергнутые остальными. Судя по анкетным данным, Дэвид был биохимиком, а его брат Дарин несколько лет проработал в Силиконовой долине. Скажи мне, Скалли, какая может быть связь между электроникой и онкологией?